Тайны первых экспедиций. Что нашли в легендарных курганах Рюрика
Российская археология началась в Ладоге, и ее первопроходцами стали два человека, живших в разные столетия: пастор Вильгельм Толле и статский советник в отставке Константин Бороздин. Что исследователи прошлого искали в Ладоге? Почему в начале XIX века ученые не могли воспользоваться архивами предыдущих веков? И какие результаты, полученные более 200 лет назад, актуальны для сегодняшних специалистов? Ответить на эти вопросы в День археолога РИА Новости помогла ведущий научный сотрудник Отдела славяно-финской археологии ИИМК РАН Надежда Платонова.Летом 1708 года в Старой Ладоге начались первые в Российской империи археологические раскопки. Их инициатором стал Вильгельм Толле, первый пастор евангелической общины Санкт-Петербурга и всего Российского флота, который приехал из Ганновера в новую столицу империи.Пастор был известен своей образованностью и исследовательским складом ума. Он знал 14 языков и, помимо своих непосредственных обязанностей, изучал топографию Петербурга и его окрестностей. Тогда его и заинтересовала Ладога, в первую очередь окружавшими ее монументальными курганами.
Д. И. Иванов. Вид Каменной крепости с юго-востока«»В ходе работ были открыты трупосожжения в урнах, относящиеся примерно к X–XI векам. Находки, извлеченные из ладожских курганов, составили коллекцию В. Толле», – писал российский археолог Анатолий Кирпичников в статье «Старая Ладога – древняя столица Руси».Однако о деятельности пастора известно крайне немногое, так как клирик скончался вскоре после начала работ, а все заметки записывал карандашом. Потому выводы Толле и полный список его находок остались для историков загадкой.
Курганы в Старой Ладоге1 из 2
Курган в окрестностях Старой Ладоги, Ленинградская область2 из 2Курганы в Старой Ладоге1 из 2Курган в окрестностях Старой Ладоги, Ленинградская область2 из 2Первое комплексное исследование Ладоги с целью изучения и поиска собственно русских древностей состоялось более чем через 100 лет – в 1809 году. Тогда были в полной мере осуществлены начатые Петром I реформы, которые во многом направлены на европеизацию России. Как следствие этого в стране возник новый поиск русской идентичности, и поиски сконцентрировались в легендарном прошлом Руси.Так, при патронаже императора Александра I началось «ученое путешествие» по европейской части России для изучения древностей «словено-русских племян». Инициатором проведения экспедиции стал государственный деятель и один из основоположников русской археологии Алексей Николаевич Оленин. А возглавил экспедицию статский советник Константин Матвеевич Бороздин.
А. И. Ермолаев. Разрезы башен Староладожской крепости. 1809 г.Первым пунктом назначения стала Ладога, так как они знали из летописных источников, что там впервые остановился и сел на княжение легендарный Рюрик. В первой столице Руси путешественники провели пять дней – с 2 по 6 июня 1809 года, уточнила ведущий научный сотрудник Отдела славяно-финской археологии Института истории материальной культуры РАН Надежда Платонова.«»Участники экспедиции впервые описали и сделали подробные зарисовки видов Ладожского мыса (Каменной крепости) с трех сторон, Никольского монастыря и Земляного городища с Раскатной крепостной башни. Специалисты сняли первый инструментальный топографический план Каменной крепости, подробно замеряли разрезы крепостных башен и церкви св. Георгия Победоносца «, – добавила она.
Д. И. Иванов. Вид Каменной крепости изнутри Раскатной башни (Г). К. М. Бороздин за работой1 из 3
Бронзовая фибула — застежка и украшение — в виде головы медведя (Старая Ладога X век) — экспонат Государственного Эрмитажа в Ленинграде.2 из 3
Вид на Старую Ладогу со стороны реки Волхов (слева Никольский мужской монастырь. По центру Старая крепость, справа Свято-Успенский девичий монастырь)3 из 3Д. И. Иванов. Вид Каменной крепости изнутри Раскатной башни (Г). К. М. Бороздин за работой1 из 3Бронзовая фибула — застежка и украшение — в виде головы медведя (Старая Ладога X век) — экспонат Государственного Эрмитажа в Ленинграде.2 из 3Вид на Старую Ладогу со стороны реки Волхов (слева Никольский мужской монастырь. По центру Старая крепость, справа Свято-Успенский девичий монастырь)3 из 3По предположению ученого, Бороздин рассчитывал, что местному населению известны истории старины, в которых будут подсказки о прошлом археологических памятников, и полагал, что ладожане сохранили какие-то письменные источники о прошлых веках.Однако, как написал сам руководитель экспедиции, «везде несносной ответ: не знаем или Бог ведает». И никаких исторических документов ни в Старой, ни в Новой Ладоге не осталось, при этом еще в начале XVIII века старинные крепости подновляли, а обновленные данные о них фиксировались государственными чиновниками (дьяками).»При императрице Екатерине все местные архивы были свезены в центр, на местах ничего не осталось. Так как огромное количество документов складывались в хранилища без какой-либо классификации и без упорядочивания, чтобы найти нужный, могли потребоваться годы или десятилетия, а также специальные разрешения. Поэтому исследовательская группа Бороздина была вынуждена выстраивать археологический базис практически с нуля», – уточнила Платонова.Два наиболее ценных результата экспедиции связаны с Георгиевским храмом, считает Платонова. Церковь святого Георгия – один из древнейших памятников русского каменного зодчества, он был возведен в XII веке и сохранился по сей день. Здание стало одним из центральных для исследовательской экспедиции, так как несколькими десятилетиями раньше в церкви нашли, предположительно, средневековые фрески.
Церковь святого Георгия (слева) и деревянная церковь святого Дмитрия Солунского в Староладожской крепости в поселке Старая Ладога Ленинградской области.1 из 2
Церковь святого Георгия в Староладожской крепости в поселке Старая Ладога Ленинградской области.2 из 2Церковь святого Георгия (слева) и деревянная церковь святого Дмитрия Солунского в Староладожской крепости в поселке Старая Ладога Ленинградской области.1 из 2Церковь святого Георгия в Староладожской крепости в поселке Старая Ладога Ленинградской области.2 из 2″Тогда под нею (штукатуркой) открылась другая, в которой вместо волосу для связи была употреблена пенька. На ней везде расписано: al fresco и живопись сохранила краски свои почти в целости. Мы срисовали храмовой образ св. Георгия, из которого увидите вы рисунок тогдашнего века», – писал Бороздин в одном из своих писем о ходе экспедиции.По словам Платоновой, члены ученого путешествия запечатлели один из наиболее самобытных образцов православного искусства – фреску «Чудо Георгия о змие». Традиционный сюжет о Георгии-змееборце представлен совершенно неклассическим образом. На коне едет святой воин без оружия, а змия на поясе, как на поводке, ведет княжна.Однако более значимым событием для науки стал один вывод, сделанный участником экспедиции Александром Ивановичем Ермолаевым, который уже в то время являлся, пожалуй, самым квалифицированным палеографом в России. Ранее именно он начал научное исследование Тмутараканского камня – плиты с древнерусскими надписями XI века.В Ладоге, сопоставляя надписи на стенах храма с различными памятниками древности и историей развития церковно-славянского языка, Ермолаев установил, что Георгиевская церковь была построена в XII–XIII веках.В дальнейшем Ермолаев станет известен в науке как первый российский палеограф. На примере его ладожских изысканий можно судить, что он был невероятно точен для своего времени – постройку возвели в 1165–1166 годах, пояснила Платонова.
Археологические раскопки останков Тайничной башни Староладожской крепости в посёлке Старая Ладога Ленинградской области.1 из 3
Вид на Староладожскую крепость в Ленинградской области.2 из 3
Вид на Староладожскую крепость в Ленинградской области.3 из 3Археологические раскопки останков Тайничной башни Староладожской крепости в посёлке Старая Ладога Ленинградской области.1 из 3Вид на Староладожскую крепость в Ленинградской области.2 из 3Вид на Староладожскую крепость в Ленинградской области.3 из 3Вместе с тем многие из наработок исследователей были утеряны во время Отечественной войны в 1812 году. Развернутый отчет так и не был опубликован. В результате в первой обобщающей монографии по истории Ладоги Николая Бранденбурга 1896 года автор не придал особой ценности зарисовкам Бороздина, так как не имел доступа к сопровождающим текстам.Тем не менее даже отдельные рисунки экспедиции стали опорной точкой для ученых XIX века, как бы они не оценивали результаты предшественников. А натурные зарисовки архитектурных объектов, старинных предметов и ландшафта, выполненные группой Бороздина, стали предметом исследований современных историков и этнографов, отметила Платонова.